Религиозные памятники (древние религиозные тексты). История возникновения понятия юридическая доктрина, и ее определение Правовая доктрина определение
это особая форма права, представляющая собой труды выдающихся ученых-юристов или общепризнанные правовые учения, на которые можно официально (с одобрения государства) ссылаться в процессе применения правовых норм.
Данная форма права наряду с правовым обычаем является древнейшим способом закрепления юридических норм. В англосаксонской и мусульманской правовой системе в ходе судебного разбирательства возможны ссылки на труды выдающихся ученых-правоведов в качестве источников права. Как правило, доктрина выступает в качестве источника права в сферах, где еще не применяется законодательное регулирование по тем или иным причинам.
В Российской Федерации правовая доктрина не признается официально государством в качестве источника права. Суд или иной государственный орган при рассмотрении конкретного юридического дела не вправе основывать свое решение на научных работах, их комментариях. При этом в России ни одна юридическая доктрина или правовая идеология не является господствующей, официально признанной или общеобязательной. Однако должностные лица при вынесении юридического решения пользуются научной и учебной литературой, комментариями ученых к законодательству в качестве вспомогательного неофициального материала.
Правовая жизнь - это форма социальной жизни, выражающаяся преимущественно в правовых актах и правоотношениях, характеризующая специфику и уровень правового развития данного общества, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов. Правовая жизнь связана с юридическими правилами поведения (предписаниями) и соответствующими юридическими последствиями.
Правовая доктрина Принцип права - основополагающая идея права (справедливость, народовластие, презумпция невиновности, причиненный вред должен быть возмещен и т.д.).
Правовая доктрина - это система взглядов, представлений о праве, о его принципах, изложенная признанными авторитетами в области юриспруденции. Это теоретические положения, научные теории юридического характера, в которых формулируются важнейшие принципы, юридические категории, понятия, воззрения юристов-ученых. В некоторых странах правовая доктрина выступает источником права. Так, в английских судах при разрешении конкретных дел принято ссылаться на труды известных юристов в обоснование принятого судебного решения.
Для романо-германской правовой семьи характерным источником права в течение длительного времени считалась и считается правовая доктрина. В иудаизме источником права выступает Письменная Тора (Танах) и Устный Закон, зафиксированный в Мишне и Талмуде. В качестве важнейших форм (источников) мусульманского права выступают: Коран -- священная книга ислама, Сунна, или традиции, связанные с посланцем Бога, иджма, или «единое соглашение мусульманского общества» и кияс, или суждение по аналогии.
В РФ правовая доктрина источником права не признается. В то же время компетентные научные труды, толкование конституционного законодательства (к примеру, научные комментарии Конституции, федеральных законов) являются своего рода руководящими началами для должностных лиц и государственных органов, применяющих нормы конституционного права.
Термин «доктрина» употребляется в самом широком смысле, а именно:
- а) как учение, философско-правовая теория;
- б) как мнения ученых-юристов по тем или иным вопросам касающимся сущности и содержания различных юридических актов, по вопросам правотворчества и правоприменения;
- в) как научные труды наиболее авторитетных исследователей в области государства и права;
- г) в виде комментариев различных кодексов, отдельных законов, «аннотированных версий» (моделей) различных нормативно-правовых актов.
Для такого источника права как доктрина, замечают исследователи, «необходим динамический фактор. Имеется в виду ее авторитетность, востребованность, влиятельность, регулятивный потенциал, убедительность».
Доктрина тесно взаимодействует с наукой. Однако необходимо прочерчивать четкую границу между ними. Уравнивание понятия доктрины и науки - неверный подход. Как подчеркивает С.В. Бошно, для выявления различий между наукой и доктриной важно, что далеко не все идеи, реально определяющие развитие социальных отношений, имеют кабинетное происхождение. У части из них нет точного, тем более единоличного автора, нет определенного, формального места нахождения. Для доктрины принципиальное значение имеет ее действенность, признанность, авторитетность, широта распространения и влияния на общественные отношения, которые позволяют этому явлению претендовать на самодостаточность. Необходимо различать доктрину и идеологию. Доктрина обычно имеет доказательства своих тезисов, она рациональна. Идеология больше адресована сознанию, она тяготеет к религиозным способам воздействия на общество. Сказанное, впрочем, не отрицает, что отдельные идеологические установки имеют доктринальное происхождение. Но то, что презюмируется в идеологии фактом ее происхождения, для доктрины является перспективой, результатом, к которому она стремится, который она может завоевать.
Таким образом, доктрина представляет собой развитую новеллистическую теорию, отражающую сложившееся научное мнение, которая в силу своей глубины и авторитетности востребована общественной практикой и определенным образом влияет на законодателя. Связь доктрины с ее автором может быть различной.
Роль правовой доктрины как жизненного источника права проявляется в том, что она создает понятия и конструкции, которыми пользуется правотворческий орган. Именно юридическая наука вырабатывает приемы и методы установления, толкования и реализации права. К тому же сами творцы права не могут быть свободны от влияния правовых доктрин: более или менее осознанно, но им приходится становиться на сторону той или иной юридической концепции, воспринимать ее предложения и рекомендации Любашиц В.Я., Смоленский М.Б., Шепелев В.И. Теория государства и права. - Ростов-на-Дону, 2002. - С.383. . Однако не следует полагать, что этот источник права ушел в небытие. В настоящее время продолжает выступать в качестве формы права мусульманско-правовая доктрина, что подтверждается законодательством арабских стран. Например, семейное законодательство Египта, Сирии, Судана, Ливана предусматривает, что в случае молчания закона судья применяет "наиболее предпочтительные выводы толка Абу Ханифы". Был период, когда и религиозные трактаты выступали формой права. Интересно отметить, что в английских судах при вынесении некоторых судебных решений можно и до сих пор встретить ссылки на научные труды отдельных юристов, хотя источниками права они уже не признаются. Эти ссылки приводятся как дополнительная аргументация, элемент формирования воли судьи, часть мотивации приговора или решения суда. Юридическая доктрина -- система научных юридических знаний и основанных на них убеждений. Роль правовой доктрины как жизненного источника права проявляется в том, что она создает понятия и конструкции, которыми пользуется правотворческий орган. Именно юридическая наука вырабатывает приемы и методы установления, толкования и реализации права. К тому же сами творцы права не могут быть свободны от влияния правовых доктрин: более или менее осознанно, но им приходится становиться на сторону той или иной юридической концепции, воспринимать ее предложения и рекомендации.
Для того, чтобы проанализировать процесс влияния доктрины трудового права на формирование института трудового договора, прежде всего, необходимо определиться с содержанием понятий «доктрина» и «правовая доктрина», поскольку правовая доктрина является частью доктрины в целом, а доктрина трудового права в свою очередь выступает частью правовой доктрины.
В самом общем виде термин «доктрина» в толковом словаре С.И. Ожегова, Н.Ю. Шведовой определяется как учение, научная концепция (обычно философской, политической, идеологической теории) 1 . Толковый словарь, составленный под ред. С.А. Кузнецова, указывает, что под доктриной понимается научная или философская теория, политическая система, руководящий теоретический или политический принцип . Толковый словарь Т.Ф. Ефремовой говорит о том, что доктриной является совокупность официально принятых взглядов на какую-либо проблему и характер средств ее решения.
В Кембриджском словаре термин «доктрина» определяется как убеждение или совокупность убеждений, в том числе политических и религиозных, принятых и высказываемых определенной обособленной группой людей . Аналогичным образом данный термин определяется в Оксфордском словаре 1 и в международном издании dictionary.com с уточнением, что под «доктриной» также понимается система учений по определенной теме.
Таким образом, в словарях данный термин в основном определяется как совокупность устоявшихся взглядов, убеждений, в том числе научных, по одному или нескольким вопросам, которых придерживается определенная группа людей. Поэтому термин «доктрина», прежде всего, необходимо отграничить от терминов «идея», «мнение», «точка зрения», которые представляют собой единичные высказывания, озвученные и отстаиваемые одним или несколькими исследователями, которые в данный период времени не являются устоявшимися.
Так, в философском словаре под ред. И.Т. Фролова термин «идея» определяется, в том числе, как объяснение сущности явления , «мнение» - как недостоверное, субъективное знание . Однако поскольку в рамках устоявшейся позиции тоже могут возникать новые концепции, которые полностью или в части укладываются в принятую систему взглядов по данному вопросу, представляется, что термин «доктрина», а также термины «идея», «мнение», «точка зрения» находятся в отношении пересечения.
политическую доктрину , идеологическую доктрину 1 , социальную доктрину ,
военную доктрину, философскую доктрину , доктрину познавательного интереса и т.д. Отдельно необходимо отметить термин «доктрина конституционной сдержанности», который используется в ряде актов Конституционного Суда РФ (например, Постановление от 14.05.2012 г. № 11- П ) и широко применяется в науке конституционного права (под ним понимается стремление данного суда минимизировать объем правовых норм, признаваемых неконституционными).
В нашей стране в последнее время Президентом РФ и Правительством РФ утвержден ряд программных документов, обозначенных термином «доктрина». К их числу относятся, например, доктрина информационной безопасности Российской Федерации , военная доктрина Российской Федерации , морская доктрина Российской Федерации , доктрина продовольственной безопасности Российской Федерации , климатическая
доктрина Российской Федерации 1 , экологическая доктрина Российской Федерации , доктрина развития российской науки .
Однако вопрос о статусе данных доктрин в науке является дискуссионным. А.А. Васильев относит их к числу нормативных правовых актов, оговариваясь, что их место в иерархии источников права в настоящее время не установлено . А.М. Зюков, напротив, не ставит знак равенства между политическими доктринами и нормативным правовым актом . С.В. Бошно прямо отмечает, что политические доктрины не являются нормативными правовыми актами .
По мнению М.А. Кондратьевой, рассмотренные выше доктрины, а также программы в области государственного, социального, культурного развития, охраны здоровья населения и т.д. относятся к числу политических документов, а не нормативных правовых актов . А.А. Зозуля определяет государственные доктрины и концепции также в качестве политических документов, но при этом говорит об их квазиюридическом характере: «юридический», поскольку они принимаются в форме позитивного права (подзаконного акта и т.д.), «квази» в связи с тем, что они содержат политические декларации, сформулированные в виде норм-целей, норм-принципов, компетенционных норм и норм- дефиниций 1 .
Несмотря, что часть этих документов утверждена в форме Указов Президента РФ и Постановлений Правительства РФ, представляется, что их нельзя отнести к числу нормативных правовых актов, поскольку они не содержат конкретных правил поведения, в них зачастую четко не определены субъекты, которым предписывалось бы какое-либо определенное правило поведение. Кроме того, как отмечалось выше, в основном они содержат положения стратегического планирования в определенной области государственной политики. Конституционный Суд РФ в 1995 г., анализируя положения Указа Президента РФ от 02.11.1993 г. № 1833 «Об Основных положениях военной доктрины Российской Федерации», справедливо отметил, что положения данной доктрины не содержат нормативных предписаний,
поскольку представляют собой систему официально принятых в государстве
взглядов по военным вопросам.
Поэтому данные доктрины (информационной безопасности, военная, морская, экологическая и др.) можно отнести к числу государственных и политических доктрин, представляющих собой совокупность положений программного характера, отражающих содержание и направление развития современной политики государства в определенной сфере.
Ряд ученых в рамках одной доктрины выделяет несколько элементов, которые обозначают как виды, направления или «доктрины». Например, В.А. Сидоров в составе политико-правовой доктрины структурировал учения о соотношении права и морали на три части: легистическая доктрина, естественно-правовая доктрина, либертарно-правовая доктрина .
В целях настоящего исследования наиболее важным представляется рассмотрение вопроса о правовой доктрине (термины «правовая доктрина» и «юридическая доктрина» используются в научных исследованиях как синонимы и с таким подходом представляется возможным согласиться). Данный термин в настоящее время достаточно часто используется в юридической литературе, однако в силу его полисемантичности существуют разные подходы к его пониманию. Суммируя позиции, которые в разное время были высказаны в юридической науке, можно сделать вывод, что существуют три точки зрения относительно критерия отнесения научных концепций к правовой доктрине:
1) в силу их признания научным сообществом (Р.В. Пузиков, Е.О. Мадаев, С.В. Остроумов, Н.В. Остроумов, С.В. Бошно, А.Р. Гильмуллин, С.С. Желонкин, Д.Ю. Любитенко и др.);
2) в силу их официального признания государством или юридической практикой (А.А. Васильев, М.Ю. Емелин и др.);
3) одновременно в силу их признания научным сообществом, государством и юридической практикой (А.А. Зозуля, С.В. Батурина и др.).
Р.В. Пузиков разграничивает отдельные точки зрения ученых и юридическую доктрину как комплексный результат научных исследований, согласованный в единую концепцию, а также определяет ее как систематизированный результат процесса обработки и переработки правовой информации, обладающий фундаментальным характером, происходящий как естественный отбор жизнеспособных научных идей и концепций, основанных на принципах права, соответствующих конкретным историческим условиям развития общества и государства . Е.О. Мадаев также не предъявляет такого требования к правовой доктрине, как официальное признание государством или юридической практикой, и определяет ее как элемент правовой системы государства и юридической деятельности, имеющий научно-прикладной характер и непосредственно регулятивные возможности 1 .
В схожем ключе высказываются С.В. Остроумов, Н.В. Остроумов, которые отмечают, что правовая доктрина создается в результате мыслительной деятельности ученых-юристов и воплощается в письменных работах и устных советах субъектам права и правоприменительным органам . С.В. Бошно отметила, что термины «правовая доктрина» и «правовая наука» находятся в отношении пересечения, поскольку общепризнанные научные идеи одновременно входят в состав и правовой науки, и правовой доктрины, в то время, как научные идеи, которые не поддерживаются основной массой научного сообщества, относятся только к правовой науке, но при этом не являются правовой доктриной . А.Р. Гильмуллин подчеркивает, что правовая доктрина по своей сути является несколько абстрактной, поскольку разрабатывается учеными, а также служит вектором развития юридической
Несколько компромиссную точку зрения высказывает С.С. Желонкин, по мнению которого юридическую доктрину можно определить как совокупность научных суждений ученых-правоведов, а также как общие концепции, разработанные судами в процессе правоприменения . Д.Ю. Любитенко также обращает внимание, что научная концепция может быть отнесена к правовой доктрине, если она санкционирована государством и формализована в правовых источниках или претендует на приобретение этих качеств 1 .
А.А. Васильев отмечает, что правовая доктрина является источником права, но при этом понимает под ней только те общепринятые и авторитетные идеи о праве, которые государство признает в качестве официальных путем ссылки на них в нормативных правовых актах или в юридической практике. При этом данный автор также указывает на системность правовой доктрины и что она определяет содержание и функционирование правовой системы, а также непосредственно воздействует на волю и сознание субъектов права . В схожем ключе высказывается М.Ю. Емелин, по мнению которого одним из признаков правовой доктрины выступает то, что она санкционирована законодателем или правоприменителем.
А.А. Зозуля напротив, рассматривает юридическую доктрину как всю совокупность юридико-научных трактовок и суждений о позитивном праве, оговаривая при этом, что доктринальность таким трактовкам и суждениям придает признание их государством (в виде воплощения теоретических конструкций в государственную политику, законодательство, в нормативное и казуальное легальное толкование норм права) и юридическим сообществом в качестве согласованной и доминирующей в конкретный исторический период системы взглядов . С.В. Батурина также пришла к выводу, что доктрина является правовой в силу того, что концепции, которые входят в ее состав, разделяют авторитетные ученые-юристы, и находят применение в юридической практике .
Безусловно, в каждой из существующих концепций понимания термина «правовой доктрины» и ее сущности просматривается рациональное зерно, однако наиболее предпочтительной представляется первая позиция, согласно которой рассматриваемое явление квалифицируется в качестве совокупности научных идей и концепций как части юридической науки, признаваемых научным сообществом в качестве фундаментальных, по которым в базовом понимании отсутствует научная дискуссия или она сводится только к обсуждению отдельных аспектов исследуемого правового явления. При этом думается, что не имеет решающего значения факт признания концепции в качестве доктринальной государством в процессе принятия нормативных правовых актов или правоприменительной практикой.
Например, в науке трудового права долгое время является доктринальным (общепринятым) постулат о том, что трудовой договор не является сделкой, в том числе, по смыслу гражданского законодательства 1 , следовательно, к данному договору не может быть применена конструкция недействительности сделок (ее ничтожности и оспоримости), которая закреплена в § 2 главы 9 Гражданского кодекса РФ (часть 1) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ .
Такой подход является общепринятым в практике судов общей юрисдикции , однако в практике арбитражных судов прослеживается прямо противоположная позиция о том, что трудовой договор можно отнести к числу сделок и даже при определенных условиях признать его недействительным.
Независимо от судебных усмотрений доктрина трудового права продолжает отстаивать позицию о невозможности признания трудового договора сделкой. Более того, если когда-либо законодатель решит закрепить позицию арбитражных судов по данному вопросу в ТК РФ, доктринальные взгляды по этому вопросу также останутся прежними в силу наличия в доктрине трудового права весомых аргументов, подтверждающих некорректность такой правовой регламентации.
В связи с этим думается, что научная концепция переходит из разряда просто научной в разряд доктринальной в силу принятия ее научным сообществом, а не в связи с ее официальным признанием государством или юридической практикой. При этом, поскольку доктрина существует в рамках всей юридической науки в целом, а также в каждой отдельной юридической науке, для признания концепции доктринальной достаточно ее одобрения отдельным отраслевым сообществом ученых, даже при условии, что специалисты других юридических наук могут в большей степени не разделять данную точку зрения. В рассмотренном примере то обстоятельство, что ряд крайне авторитетных представителей науки гражданского права поддерживают позицию арбитражных судов, не ставит под сомнение доктринальность концепции некорректности такого подхода в рамках науки трудового права. Однако нельзя не отметить, что подобные межотраслевые научные дискуссии приводят к исключительно положительному результату - расширению доктрины обеих отраслевых юридических наук.
Далее необходимо рассмотреть вопрос о том, является ли правовая доктрина источником права. В период существования Древнего Рима одной из составных частей свода римского гражданского права были так называемые Дигесты Юстиниана, которые представляли собой сборник извлечений из трудов известных юристов по вопросам права собственности,
обязательственного права, завещаний и т.д. Таким образом, в тот период правовая доктрина была непосредственным источником права 1 .
В мусульманских странах (Египет, Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Пакистан и т.д.) право в высшей степени религиозно, поскольку главным постулатом ислама является утверждение, что право основано на воззрениях Аллаха, который передал их людям через своего пророка Мухаммеда. Основным источником мусульманского права является Коран, который состоит из высказываний пророка Мухаммеда. Помимо Корана источником права в данных странах также выступают Сунна (священное писание о жизни пророка, о том, как он поступал в тех или иных случаях), Иджма и Кийас, которые как раз и являются доктринальными источниками права. Иджма представляет собой сборник норм права, которые сформулированы юристами и богословами по тем аспектам общественных отношений, которые не урегулированы в Коране и Сунне, они создаются на основании их толкования. Кийас - это так называемое «рассуждение по аналогии» о тех аспектах общественных отношений, норм о которых нет в других источниках мусульманского права. При этом Иджма и Кийяс образуют нормы фикха . В мусульманских странах высоким авторитетом также обладают фетвы (заключения высших духовных лиц по правовым вопросам).
В настоящее время в некоторых Европейских странах правовая доктрина также является источником права. Например, в Швейцарии, поскольку в этой стране судье предписано при рассмотрении спора при отсутствии нормы права следовать «признанной науке и традиции» . А.А. Зозуля отмечает, что в Великобритании юридическая доктрина также фактически выступает в
качестве источника права, поскольку во многих судебных актах есть ссылки на работы известных ученых-юристов или на правовые аксиомы, выработанные доктриной 1 .
Некоторые международные суды в ряде случаев ссылаются на правовую доктрину, обосновывая принимаемое решение. В ст. 38 Статута
Международного суда ООН, принятого 26.06.1945 г. указано, что суд применяет, в том числе, доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм. В Решении Экономического суда СНГ от 15.01.2002 г. № 01-1/3-2001 в качестве обоснования принятого решения содержится указание на доктринальное понимание термина «место постоянного жительства», поскольку законодательство Республики Узбекистан не содержало дефиниции этого термина .
Вопрос о том, является ли правовая доктрина источником права в России остается крайне дискуссионным. Так, в современной науке теории государства и права многие исследователи относят правовую доктрину к числу источников права. Так, Р.В. Пузиков пришел к выводу, что юридическая доктрина является источником права в правоприменительном процессе, поскольку она используется при наличии в праве пробелов, а также выступает в качестве средства, применяемого при толковании правовых норм . Такой же точки зрения придерживается и А.А. Зозуля, добавляя к пробельности в праве коллизии правовых норм, однако при этом оговариваясь, что правовая доктрина не является непосредственным регулятором общественных отношений, ее регулятивная роль проявляется опосредованно, как ориентир в правотворческой и правоприменительной деятельности органов публичной власти 1 .
В науке трудового права также существует мнение, что доктрина трудового права, представляющая собой часть правовой доктрины, является источником данной отрасли права. Так, К.Л. Томашевский рассматривает доктрину трудового права как источник трудового права, уточняя при этом, что такой вывод можно сделать, если придерживаться не нормативистского понимания права, в котором ставится знак равенства между правом и законом, а если следовать социологической и естественно-правовой школе права, поскольку для первых правом является все, что реально регулирует общественные отношения, а для вторых источником права являются принципы права, которые формулируются в рамках правовой доктрины .
В России в трех кодексах содержится указание на необходимость учета правовой доктрины при применении норм иностранного права, поэтому, думается, что только в этих отраслях права с определенной долей условности можно говорить о том, что зарубежная юридическая доктрина является источником права. Так, в соответствии с п. 1 ст. 1191 Гражданского кодекса РФ (часть третья) от 26.11.2001 г. № 146-ФЗ , при применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве. Аналогичное правило закреплено в п. 1 ст. 166 Семейного кодекса РФ от 29.12.1995 г. № 223-ФЗ (в отношении суда, органа записи актов гражданского состояния и других органов) и в ч. 1 ст. 14
Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации от 24.07.2002 г. № 95-ФЗ 1 .
Так, в Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 13.05.2013 г. по делу № А56-70903/2010, которое было оставлено без изменения, в том числе, Определением ВАС РФ от 28.08.2013 г. № ВАС-3910/12 по делу № А56- 70903/2010 отмечается, что судом первой инстанции было обоснованно принято заключение специалиста по английскому праву И. Айвори, устанавливающее содержание норм применения английского права.
Кроме того, в п. 8 Постановлений Пленума ВАС РФ «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе» от 20.12.2006 г. № 66 (было отменено в 2014 г.) и от 04.04.2014 г. № 23 указано, что в целях установления содержания норм иностранного права суд может, в том числе, привлечь экспертов, обладающих специальными знаниями в области иностранного права. В п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О рассмотрении арбитражными судами дел по экономическим спорам, возникающим из отношений, осложненных иностранным элементом» от 27.06.2017 г. № 23 указано, что при оценке заключения эксперта суд учитывает наличие в нем, в том числе, выдержки из правовой доктрины.
Однако представляется, что в настоящее время правовая доктрина в целом и доктрина трудового права в частности с формально-юридической точки зрения и исходя из позитивистского понимания права, не являются источниками права. Такой же точки зрения придерживается, например, А.И. Бычков . Выявленные в ходе настоящего исследования случаи, когда в судебных актах содержится прямая ссылка на научные работы или когда суд
обосновывает принятое решение через призму существующих доктринальных положений, не ссылаясь при этом на конкретные работы исследователей, не позволяют квалифицировать правовую доктрину как источник права, она выступает лишь как дополнительный аргумент в пользу определенной позиции.
Ничего не говорит об учете правовой доктрины при принятии решений Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ (далее - ГПК РФ) 1 . Более того, в ч. 4 ст. 198 ГПК РФ говорится только о том, что в мотивировочной части решения суда должны быть указаны законы, которыми руководствовался суд при вынесении данного решения. Не упоминается учет правовой доктрины при вынесении решения по делу и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении» . Важно отметить, что в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от
17.03.2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление Пленума ВС РФ от
17.03.2004 г. № 2) указано, что при рассмотрении трудовых споров суду следует учитывать Конституцию РФ, международные акты, являющиеся составной частью правовой системы России, ТК РФ и другие нормативные правовые акты. Таким образом, доктрина трудового права в данном случае также не упоминается.
В связи с этим интересно, что один из наиболее авторитетных классических отечественных ученых-юристов Н.М. Коркунов отмечал, что необходимо разграничить источник права как общеобязательный акт и источник права как то, откуда право происходит. По его мнению, если понимать источник права во втором смысле, можно сказать, что им является субъективный разум (сознание) человека, так как через него сосредотачивается действие всех факторов правообразования (требование разума, соображение целесообразности, природа вещей и др.). Но субъективное сознание и даже его объединение в общее сознание не является источником права как общеобязательного акта. В связи с этим, по мнению данного исследователя, источником права может быть признан только закон, обычай и судебная практика 1 . Исходя из этого, можно констатировать, что Н.М. Коркунов не признавал правовую доктрину, которая является сосредоточением субъективных взглядов ученых, в качестве источника права.
Вместе с тем, в некоторых судебных актах можно встретить ссылки на научную литературу. Например, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11.12.1998 г. № 28-П в качестве обоснования позиции содержится ссылка на комментарии к Конституции РФ под ред. Ю.В. Кудрявцева, а также под ред. Л.А. Окунькова, которые обозначены термином «доктринальное (научное) толкование».
В Решении Арбитражного Суда г. Москвы от 23.11.2012 г. по делу № А40-70099/12 109-232 содержится прямая ссылка на монографию М.И. Брагинского, В.В. Витрянского «Договорное право: Общие положения» с указанием года ее издания и страницы. В Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 19.03.2015 г. № Ф08-840/2015 по делу № А63- 10196/2013 содержится ссылка на комментарий к ГК РФ под ред. П.В. Крашенинникова. В Постановлении Шестого арбитражного апелляционного суда от 27.10.2011 г. № 06АП-4425/2011 по делу № А73-5134/2011 в качестве обоснования принятого решения указана, в том числе, ссылка на комментарий к АПК РФ под ред. П.В. Крашенинникова.
В Решении Арбитражного суда Тверской области от 08.11.2017 г. по делу № А66-7018/2016 проанализированы существующие в науке гражданского права подходы к пониманию инвестиционного договора со ссылками на монографии и диссертации. В Постановлении Восьмого арбитражного апелляционного суда от 29.11.2011 г. по делу № А46-4531/2011 1 содержится ссылка на комментарий к ГК РФ под ред. С.П. Гришаева, А.М. Эрделевского. В Постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.12.2012 г. № 15АП-9767/2012-НР по делу № А32-40146/2011 в качестве обоснования разграничения договора аутсорсинга и договора возмездного оказания услуг содержится ссылка на статью И.С. Шиткиной, опубликованной в журнале «Хозяйство и право» (при этом суд обозначает эту статью как «доктринальное толкование»).
В Решении Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ от 17.12.2007 г. № 35/2007 в качестве обоснования правовой позиции также указана ссылка на материалы зарубежной правовой доктрины - комментарий авторитетных ученых (P. Schlechtriem, J. Schwenzer) к Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров.
В Кассационном определении Верховного суда Республики Татарстан от
17.03.2011 г. по делу № 33-2799/11 содержится следующая фраза: «определяя размер компенсации морального вреда, суд применил методику А.М. Эрделевского». Данный ученый является автором ряда работ по гражданскому праву, в том числе исследования вопросов компенсации морального вреда . Однако в некоторых судебных актах суды отдельно указывали, что ссылка истца на данную методику является некорректной, поскольку размер компенсации морального вреда определяет суд (ст. 151 ГК РФ, ст. 237 ТК РФ).
Так, в Апелляционном определении Московского городского суда от
06.06.2014 г. по делу № 33-14649 1 отмечается, что ссылка работника на определение размера морального вреда по методике профессора МГЮА А.М. Эрделевского, судебная коллегия считает необоснованной, поскольку она не является нормативным актом. Интересно, что еще в 2001 г. такой же вывод был изложен в Письме ВАС РФ от 09.10.2001 г. № 7209/01 по делу № А40-44862/00- 61-440 применительно к взысканию компенсации морального вреда по нормам ГК РФ. В ряде случаев ссылка на доктрину содержится в особом мнении судей Конституционного Суда РФ .
В.В. Оробинский проанализировав судебную практику, также выявил случаи, когда суды ссылаются на научную литературу . Например, в Постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.04.2008 г. № 15АП- 2005/2008 по делу № А32-3518/2007-41/95 вывод о возможном рассмотрении терминов «опечатка» и «техническая ошибка» в качестве синонимов сделан на основании практического пособия «Практика применения АПК РФ», составленного под ред. В.В. Яркова, С.Л. Дегтярева.
Иногда суды ссылаются не на конкретные работы ученых, а в целом на доктрину. Например, Верховный Суд РФ указал, что в ТК РФ не раскрывается содержание понятия «место работы», однако суд привел дефиницию этого понятия, которая существует в доктрине трудового права, назвав ее «теорией трудового права» .
В Апелляционном определении Верховного Суда РФ от 11.04.2018 г. № 78-АПГ18-1 1 приведена доктринальная дефиниция понятия «санкция» как элемента нормы права. В Решении Арбитражного суда Республики Карелия от
21.03.2013 г. по делу № А26-277/2013 приведена дефиниция понятия «нормативный правовой акт» со ссылкой на «юридическую доктрину». В Обзоре-справке судебной практики рассмотрения районными (городскими) судами Республики Саха (Якутия) дел по спорам, возникающим из земельных правоотношений, за 2015 год и 1 квартал 2016 г., утвержденном Президиумом Верховного Суда Республики Саха (Якутия) 10.06.2016 г. сделан вывод о статусе судебной практики как особой форме выражения правовой политики со ссылкой на правовую доктрину. В Постановлении Президиума Рязанского областного суда от 18.01.2011 г. № 44-г-13/10 понятие «нетрудоспособность» определено со ссылкой на доктрину и судебную практику.
Отдельно необходимо отметить, что в судебной практике под «доктринальным толкованием» иногда понимаются определенные судебные акты. Так, акты Конституционного Суда РФ зачастую обозначаются как «нормативно-доктринальное толкование» (например, Решение Верховного Суда РФ от 17.11.2016 г. № АКПИ16-907 , Постановления Конституционного Суда РФ от 18.07.2008 г. № 10-П , от 01.12.2015 г. № 30-П ). Относительно писем Высшего Арбитражного Суда РФ отмечается, что они представляют собой толкования, разъяснения, включающие извлечения из судебных постановлений по делам, касающимся важнейших правовых проблем, имеющих доктринальное значение (Постановление Президиума Суда по интеллектуальным правам от 27.02.2017 г. № С01-1294/2016 по делу № СИП- 538/2015, Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от
03.11.2015 г. № Ф08-7680/2015 по делу № А32-21787/2010 1).
В Постановлении ФАС Московского округа от 12.04.2012 г. по делу № А41-16433/11 отмечается, что в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды» от
12.10.2006 г. № 53 содержатся доктринальные положения. Стабильную практику Европейского суда по правам человека по определенному вопросу также иногда обозначают термином «доктрина» .
1) Правовая доктрина является разновидностью доктрины. Это означает, что если доктрина в целом представляет собой совокупность устоявшихся взглядов и убеждений в какой-либо сфере общественной жизни (право, политика, философия, религия и др.), то правовую доктрину составляют устоявшиеся в юридической науке концепции, в отношении которых по базовым аспектам отсутствует научная дискуссия.
В свою очередь соотношение понятий «юридическая наука» и «правовая доктрина», «наука трудового права» и «доктрина трудового права» выглядит следующим образом:
1 - правовая доктрина;
3 - юридическая наука;
4 - наука трудового права.
Таким образом, доктрина трудового права является частью науки трудового права и составным элементом правовой доктрины.
2) Правовую доктрину, как и доктрину трудового права, составляют только научно обоснованные концепции, поскольку, как отмечалось выше, доктрина любой научной отрасли является частью науки в целом. Критерии отнесения знания к научному знанию одинаковы в любой науке (социальногуманитарных, естественных, логико-математических, инженерно-технических науках) и подробно разработаны в философии науки. К их числу обычно относят: стремление к объективно-истинному знанию, строгая доказательность и достоверность выводов, формальная непротиворечивость научного знания, всеобщая значимость научного знания, открытость научного знания к критике, постоянная саморефлексия и другие 1 .
3) Правовая доктрина, как и доктрина трудового права, состоит из отдельных, но укладывающихся в общую канву основополагающих постулатов юридической науки, с которыми в их базовой части согласны все или большинство ученых. При этом не имеет значения наличие или отсутствие признания этих научных разработок государством и юридической практикой.
4) Правовая доктрина, как и доктрина трудового права выражена в виде литературы разного жанра: научных статей, монографий, очерков, диссертаций, учебных пособий и т.д., а также посредством виде- и аудиозаписи выступлений ученых на конференциях, конгрессах, лекциях, а также в рамках других научных и учебных мероприятий. Данный признак характерен не только для правовой доктрины, но и в целом для юридической науки. В связи со значительным объемом таких источников не представляется возможным с полной уверенностью обозначить исчерпывающий круг материальных и электронных носителей, отражающих доктрину трудового права, не говоря уже о всей правовой доктрине в целом. Тем более, что даже в рамках одного юридического исследования может так сложиться, что часть выводов входит в доктрину, а часть остается в науке, но за пределами ее доктринальной части.
Так, по состоянию на май 2018 г. только диссертаций по трудовому праву было защищено в нашей стране более тысячи 1 . Систематизация научной литературы по трудовому праву за период с 1917 по 2006 г., которую провели А.К. Безина, Д.А. Сафина, Н.Г. Шигапов, Ж.В. Щелыванова, заняла пять томов общим объемом более тысячи страниц . Количество отдельных научных статей, опубликованных в журналах, сборниках материалов конференций и сборниках научных трудов, и вовсе не поддается учету. Однако все равно доктрина трудового права, как и в целом наука данной отрасли и вся юридическая наука, имеют материальную форму фиксации.
В связи с этим важно отметить, что в теории государства и права этот признак правовой доктрины обозначается как формальная определенность, которая достигается при помощи письменной формы выражения работ, а также в силу общеизвестности неписанной доктрины (А.А. Васильев ) или бездокументарной формы выражения, поскольку научные публикации не имеют статуса официальных документов (Р.В. Пузиков ). Однако сложно согласиться с позицией А.А. Васильева о классификации правовой доктрины с точки зрения формы ее закрепления на письменную и общеизвестную устную, поскольку, по крайней мере, в доктрине трудового права вряд ли возможно привести в качестве примера хотя бы одну мысль, которая воспринята научным сообществом, но при этом никогда не была обозначена в текстовом выражении.
5) В настоящее время в России правовая доктрина с формальноюридической точки зрения и исходя из позитивистского понимания права, как отмечалось выше, не является источником права. Применительно к доктрине трудового права в этой связи отдельно хотелось бы отметить следующее.
В ст. 5 ТК РФ в формально исчерпывающем виде названы все источники отечественного трудового права, среди которых не называется доктрина трудового права. Однако отдельные положения ТК РФ дают основание полагать, что перечень источников трудового права, закрепленный в данной норме, не является исчерпывающим. Например, в соответствии с ч. 3 ст. 348.3 ТК РФ, особенности регулирования труда спортсменов и тренеров определяются работодателем в локальных нормативных актах, которые принимаются с учетом норм общероссийских спортивных федераций. Представляется, что такая формулировка дает основание относить акты таких федераций (в науке трудового права их часто называют регламентарными актами) к числу источников трудового права, даже несмотря на то, что они не названы в ст. 5 ТК РФ 1 .
Некоторые авторы на основании положения ч. 3 ст. 348.3 ТК РФ приходят к выводу, что источниками трудового права, регулирующими трудовые отношения спортсменов и тренеров, являются не только акты общероссийских спортивных федераций, но и акты международных спортивных организаций (Международный олимпийский комитет, Европейские олимпийские комитеты, международные федерации по отдельным видам спорта: Международная федерация плавания, Международная федерация хоккея на льду и др.). Такой точки зрения придерживаются, в частности, М.О. Буянова , О.А. Шевченко 1 .
Одновременно с этим ряд ученых, например, Ю.В. Зайцев и Д.И. Рогачев, пишут о том, что спортивные регламентные нормы нельзя отнести к источникам трудового права, однако одновременно с этим отмечают, что фактически они влияют на регламентацию труда спортсменов и тренеров в нашей стране 2 . Е.О. Погосян и вовсе пришла к выводу, что регламентарные акты являются источником спортивного права.
Представляется, что перечень источников трудового права, который закреплен в ст. 5 ТК РФ, действительно не является исчерпывающим, однако одновременно с этим думается, что иные акты, не названные в ст. 5 ТК РФ, могут быть отнесены к числу источников трудового права только если они обозначены в других статьях ТК РФ (в частности, как акты общероссийских спортивных федераций). Поскольку доктрина трудового права по тексту ТК РФ не обозначена в контексте обязательного предписания для субъектов правоотношений в сфере труда, в настоящее время нет оснований для отнесения ее к числу источников трудового права.
Юридические доктрины на определенных исторических этапах также выступали в качестве источников права. Например, научные труды наиболее авторитетных римских юристов имели силу источников права. Их тексты, даваемые разъяснения использовались судами при разрешении юридических дел. В английских судах судьи также нередко использовали труды известных юристов в качестве источников права. Юридические доктрины как источники права известны индусскому и мусульманскому праву и др.
В настоящее время юридические доктрины, работы, мнения известных ученых-юристов в большинстве стран не выступают как непосредственные источники права, но являются источниками юридических знаний, идейным источником права и играют большую роль в развитии правовых систем, правовой культуры любой страны. Роль юридических воззрений, концепций, доктрин чрезвычайно важна в формировании модели правового регулирования, в выработке правовых понятий, совершенствовании законодательства. Аналитические труды и разъяснения ученых играют важную роль и оказывают помощь в процессе реализации правовых норм.
В современном мире в качестве непосредственного источника права юридическая доктрина используется иногда в государствах с религиозными правовыми системами, в частности, в мусульманских странах. Поэтому некоторые авторы эти религиозные писания рассматривают в качестве отдельного, самостоятельного источника права. В настоящее время в ряде мусульманских стран по-прежнему достаточно распространенными являются тексты священных религиозных книг – Корана, Сунны, Кияса.
45. Религиозные писания
Церковные нормы занимали значительное место среди норм феодального права. Догмы церкви охватывали отношения не только между духовными лицами, но в значительной части распространялись на всех членов общества. Суды строго руководствовались их предписаниями. Под действие религиозных канонов подпадала значительная часть семейных, наследственных отношений. На их основе рассматривались дела о ересях, колдовстве и т.д.
Постепенно сфера действия норм церковного права сужалась за счет усиления светской власти.
В настоящее время религиозные тексты потеряли прежнее значение источников права, однако они не утратили его полностью. В ряде мусульманских стран по-прежнему достаточно распространенными источниками права остаются тексты священных мусульманских религиозных книг. Основным источником мусульманского права является кодекс религиозных и этических норм Коран и некоторые другие священные писания. В них содержатся положения, которым придается общеобязательный характер.
46. Понятие и признаки нормативно-правового акта
Нормативный правовой акт является источником права во всех правовых системах мира в виду его систематизированности, точности, определенности, мобильности, а также в виду того, что он обеспечен государственным характером. В романо-германской правовой системе это основной источник права. Его определяют как акт, который оформляет, устанавливает, изменяет или отменяет нормы права. В Законе Республики Беларусь "О нормативных правовых актах Республики Беларусь" под нормативным правовым актом понимается официальный документ установленной формы, принятый в пределах компетенции уполномоченным государственным органом, должностным лицом или путем референдума с соблюдением установленной законодательством Республики Беларусь процедуры, содержащий общеобязательные правила поведения, рассчитанные на неопределенный круг лиц и неоднократное применение.
В данном определении указаны следующие признаки нормативного правового акта:
· Нормативно-правовые акты издаются компетентными уполномоченными органами. Государственные органы принимают акты строго определенного вида;
· Нормативно-правовые акты содержат общеобязательные правила поведения, имеющие более или менее общий характер;
· Нормативно-правовые акты должны быть документально оформлены, иметь строго определенную форму;
· Если исполнитель акта не указан, то он распространяется на неопределенный круг лиц;
· Нормативно-правовые акты направлены на регулирование общественных отношений определенного вида;
· Нормативно-правовые акты обладают юридической силой, под которой понимается свойство правовых актов реально действовать, фактически порождать юридические последствия;
· Нормативно-правовые акты носят государственно-властный характер, их исполнение обеспечивается принудительной силой государства.
